ЛЮСТРАЦИЯ РОССИИ

Успех или провал проведенной люстрации определяется со временем и зависит от массы причин. Удачно прошла люстрация при объединении двух Германий. Примером успеха среди стран «арабской весны» можно назвать только Тунис. Почему люстрация на деле оказывается сложным процессом и какие выводы могла бы извлечь Россия из опыта других стран?

Содержание:
- Понятие
- Люстрация и уголовное право
- Фазы
- Органы
- Наказания
- Роль люстрации в трансформации государства и формировании гражданского общества
- Возможности эмиграции
- Необходимые человеческие ресурсы

Есть как минимум три (вложенных) уровня, которые крайне нежелательно смешивать и уравнивать, чтобы не девальвировать идею ответственности в целом: А) преступники по общепринятым и действующим уголовным нормам, Б) создатели, главные бенефициары и пособники режима, В) все коллаборанты.

Люстрация это не способ отмщения или сведения счетов победившей части общества с проигравшей. Это инструмент, как ни странно, достижения гражданского мира и общественного согласия в условиях “высочайшего градуса взаимных претензий”. Это путь цивилизованного разрешения взаимных претензий. Это возможность дать внятную отрицательную оценку прошлым грехам и назначить разумное искупление персонально каждому виноватому. Всем одинаково, но каждому персонально, а значит, без перехлестов и чрезмерщины.

Некоторые считают люстрацию чуть ли не какой-то местью. В действительности же люстрация это по сути что-то вроде амнистии. Люди, которые должны были бы пойти на скамью подсудимых, всего лишь лишаются своего места работы и права занимать некоторые должности и работать в некоторых сферах...

Давайте поговорим о злодеях и люстрации. Это ужасно популярная в оппозиционной среде тема, но, к сожалению, многие пишут об этом ужасные глупости, не понимая сути люстрации.

Например, часто приходится слышать о каком-то судье/следователе/чиновнике «мы этого гада потом люстрируем». В этом и дело, нельзя люстрировать этого гада (если, конечно, «люстрируем» не эвфемизм для «поставим к стенке»). Люстрация — это мера классовая, групповая, она вводит некие санкции или правила для многих людей по определенному признаку.

Я плачу. Слезы умиления наворачиваются на глаза. Я чувствую, что настали предсказанные пророком Исайей времена, когда волк и ягненок будут пастись вместе и лев, как вол, будет есть солому. Настал Золотой век! Правозащитники и Путин за бутылочкой винца обсуждают вопросы защиты прав человека и возможности спасения политзаключенных. Или невозможности спасения. Какая, впрочем, разница? Главное, что в непринужденной обстановке, во время дружеской попойки, чисто конкретно, в президентских апартаментах.

Сегодня другое время. Обращения к властям, в которых оспаривается право власти на произвол, – это свисток, и многим нравится, что пар уходит именно в него. В других случаях петиции могут подействовать, но там, где речь идет о решениях на высшем уровне, они бесполезны. Это доказано практикой, и это очевидно. С бесполезными действиями можно было бы и смириться - отчего бы и не посвистеть, - если бы это не было связано с фактическим признанием Государственной думы легитимным органом власти, уполномоченным издавать законы и постановления об амнистии. Если оставить за ними такое право, то все протестное движение 2011-2012 годов следует признать пустым фанфаронством.

Тем же, кто хочет помочь освобождению политзаключенных, лучше поискать другие способы воздействия на власть. Их не так уж мало.

Я не предлагаю отказываться от международного правозащитного опыта, а лишь настаиваю на необходимости уточнения понятия "призывов к насильственным действиям" - путем проведения четкой границы между выражением личной позиции и реальными насильственными действиями. Без такого разграничения, к сожалению, правоприменительная практика многих стран и правозащитных организаций полностью воспроизводит по сути обвинительно-охранительную позицию, резко меняющую баланс интересов в пользу демагогического манипулирования ценностями "общественного порядка" и приводит к реальному ослаблению, а в некоторых странах, таких как Россия, к полному произволу и беззаконию и оправданию массовых политических репрессий и подавления любого инакомыслия.

Уже не первый год власти России, Ирана и прочие диктаторские режимы злоупотребляют институтами международного правового сотрудничества (Интерполом, договорами об экстрадиции и взаимной правовой помощи) для политических преследований. От этих институтов стало уже больше вреда, чем пользы. Чтобы как-то бороться с этим явлением, Лев Пономарев с коллегами создали в Лондоне фонд «Международная защита». Я охотно согласился поддержать цели новой организации, возглавив ее Наблюдательный совет.

Пиманов омерзителен. Как бы журналист, работающий на как бы телевидении. Надувая щеки, бубнит о том, как они, человекозаконцы. благородные люди, желающие облегчить скорбную участь девушек (как он говорит, «девиц») из Pussy Riot, предложили им принести извинения, покаяться. Непосредственно в программе «Человек и закон».

Никакие реформы, перевороты и революции не меняют коррупционно-номенклатурной основы российского общественно-государственного устройства. Воровать в России по-прежнему не стыдно. А воровство масштабное или совершенное "большими людьми" считается чуть ли не обязательным ритуалом.

Вы, правда, считаете, что гопники непременно должны быть похожи на персонажей известного цикла Дмитрия Врубеля?

Думаете, Путин перестал быть гопником, став президентом РФ?

По-вашему, полковник Галкин, истребитель зомби, перестал быть гопником, выдавив из себя подобие извинений за угрозы разбить камеру о голову журналиста?

Люстрация – неблагодарная тема для размышления. Любой, кто за нее ратует, может создать впечатление человека с дрожащими руками, днями и ночами размышляющего над фотографиями Путина и его команды и придумывающего различные способы публичного отмщения. И все же люстрация нужна. Она должна быть неизбежной. И доброй.